РУЖБОЛВАНКИ

И опять накануне празднования Великой Победы строчки из песни Булата Окуджавы вспоминаются: «А значит нам нужна одна победа, одна на всех ­ мы за ценой не постоим!»

О цене ратного подвига много и говорилось, и писалось ­ только воспоминания маршала Жукова выходили тремя изданиями. Книги писателей­фронтовиков Юрия Бондарева, Константина Симонова, Виктора Астафьева правдиво и беспощадно рисовали истинное лицо прошедшей войны.

Только кажется мне, что у войны надводная часть айсберга ­ бои, потери, поражения и победы ­ оценена больше, чем подводная. Это работа тыла под суровым девизом «Все для фронта, все для победы!» Наш город, работавший с боеприпасами для фронта, заплатил свою цену круглосуточной работой на всех военных предприятиях. Женщины и подростки, вставшие к станкам, часто выполняли военные нормы ценой здоровья, а иногда и жизни.

Фронт требовал металла и горючего, хлеба и других видов продовольствия, теплой одежды и обуви и, самого главного ­ оружия всех видов и назначений. Для выпуска винтовок требовалась березовая древесина, ложа и приклад которых нуждались в прочном материале. Деревянные брусья определенного размера и формы, пригодные для винтовок и автоматов, назывались ружболванками. Лесозаготовки на Урале становились стратегически важными отраслями военной промышленности, а выполнялись в основном женщинами. Вот об этом мне хочется рассказать подробнее.

Два года назад в нашем доме появилась необычная книга. Ольга Августовна Кукк, уральская ссыльная переселенка, всю жизнь вела дневник. Это не девичий альбомчик с амурными стихами, а беспощадная честная летопись своего бытия. Ее молодость совпала с периодом политических репрессий, а зрелые годы ­ с Великой Отечественной войной. Уже после ее смерти (а жизнь ее оказалась длинной), одна из ее внучек издала этот дневник в хорошем московском издательстве небольшим тиражом. Поскольку Ольга Августовна свидетель и участник невероятно тяжелой работы на лесозаготовках, я приведу отрывок из ее дневника, сохранив авторский текст полностью.

Итак ­ уральская зима 1941 года. «Попали мы с мужем на заготовку ружболванки в леса, где попадается береза. Свалим березу (их еще с лета промаркировали, чтобы гнили не было), раскряжуем, а дальше ­ дело тесальщиков ­ расколоть и вытесать по шаблону. Пока мужчины тешут, женщины расчищают основную дорогу­матицу от снега. Это дорога для подвод, ведь кони по глубокому снегу не смогут пройти, там глубина где полметра, а где и по метру. И вот к этой матице мы, женщины, вынашиваем эти ружболванки, а они весом от восьми до двенадцати килограмм тяжести. Мы на лыжах, а лыжи широкие, примерно 15­20 см шириной и метра полтора длиной. И, представьте себе, работали от темна до темна, а до работы и домой идем по темному. Днем у кого есть кусок хлеба, на ходу поедаем, сидеть холодно, а костер разводить некогда. Хлеб за пазухой носили, чтобы не замерз, а то и его не сможешь поесть. А они, эти болванки, из крепкой мерзлой березы, тяжелые, ледяные. Рукавицы тоже за день заледенеют, станешь на лыжи и идешь, берем обязательно четыре ружболванки, три на плечо и держишь их рукой, а четвертую ­ под другую руку. Счастье, если до дороги близко, а иногда и полкилометра несешь. Счастье, если носка по ровной местности, а то всяко попадается, где в горку, где ветка тебе за ногу зацепится и от неожиданности, от слабости, от недоедания не удержишь ношу и ухнут твои болванки в снег! Счастье, если удастся их достать, не слезая с лыж. А как с лыж ступишь в сторону, так и ухнешь в сугроб. И вот плачешь, слезы льются, вытереть нечем и кроешь и небо, и землю, и начальство, и немцев разными крепкими словами. Да Господи, пошли мне смерти, больше не могу!

Меньше четырех болванок нельзя было брать ­ иначе дневную норму не выполнишь. А подведешь и себя, и бригаду.

Вот сколько я тяжелой работы ни делала ­ на лесосплаве, на стройке, ­ всегда наравне с мужиками, а самая адовая работа на ружболванках.

И сейчас без слез не вспомнить. Помню, иногда удавалось в баню сходить, мы похожи были на ходячие скелеты, у женщин пропали груди. За все военные годы всего одна­единственная женщина родила, такое это диво было!»

А ведь тыл действительно надрывался, ни в каких книгах не напишешь, хотя кинорежиссеры к этой теме прикасались. Кто выжил, кто надсадился, кто и вовсе не сдюжил ­ всех их надо помянуть в наш святой праздник, великий День Победы!

Судьбой Ольги Кукк было выжить, вырастить четверых детей, прожить на земле 92 года. Все свободное время она занималась вышивкой ришелье, ее работам отведен целый раздел в Иркутском художественном музее. И это уже была мирная жизнь, которую она заслужила.

Людмила СУХАРЕВА.

Написать комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *